Поезд « Черкассы - Херсон» тронулся. Я вся в ожидании. Еду домой. В гостях хорошо, а дома, сами понимаете. Моим соседом оказался небольшого роста дедушка, с седой бородой с книжкой Ги де Мопассана в руках. Я еще удивилась так, думаю, необычный старичок. Мы не стали друг друга смущать, я открыла ноутбук, а дедушка открыл книгу.
Обычно, в такие минуты возникает некая неловкость, но нет. Мы поняли друг друга без слов.
В то время проводница стала разносить постельное белье. Противным скрипящим голосом спрашивала: « Кто еще не взял белье? Я за Вами бегать не буду!». «Можно подумать, когда-то бегали», - сказала я. Дошла очередь и до нас. Мы с моим попутчиком сняли матрасы и подушки. Я уже мысленно отходила ко сну, как снова услышала уже знакомый скрипящий голос: « Куда Вы тащите матрас?? Вы за белье не платили. Так что Вам не положено!» Где и силы взялись у этой маленькой злобной тетки? Закинув все обратно, с чувством выполненного долга она удалилась. Я, наверное, не смогу передать всех своих чувств, даже если перепишу все наименования этих самых чувств из словарей Гринченка и Даля. Как будто, это мой дед стоит обиженный, пристыженный, как мальчишка, своровавший в соседнем саду яблоко. В его мудрых глазах было столько горечи, столько боли, какой-то вселенской боли, хотя виноват он был лишь в том, что нет денег на белье. Сначала хватилась пойти купить ему за 15 гривен право на безмятежный сон, но потом одумалась. Гордость не позволит взять эту подачку, даже если я искренне хотела облегчить его душевные муки. И тогда я протянула ему простыню из комплекта и наволочку, слукавив, что сплю без подушки. Старик улыбнулся, хотя нет, улыбнулись его глаза. Мы снова поняли друг друга без слов.
Эта история о человеческой бездушности, бессердечности и черствости. Мы стали забывать кто мы на самом деле. Перестали уважать старость. Не уступаем место в общественном транспорте, и ворчим, если какая-нибудь бабушка долго копается на кассе в очереди. Вопрос очень обширный и морально тяжелый, вопрос о вырождении нации, о моральной убогости человеческой души. Этот механизм уже запущен и, вряд ли, кто-то сможет остановить эту махину.